Продолжение книги Владимира Анатольевича Миронова «1918. Симбирскъ» - из серии «Симбирские тайны».
Часть 1. Тернистый путь к власти советов
Глава 5. Тяжело в деревне без нагана
Пожалуй, одним из главных политических событий января 1918 года стал открывшийся 20 числа в Симбирске 5 губернский крестьянский съезд. Вообще-то, сначала он был намечен на 12. Но потом открытие отложили на неделю, чтобы провести дополнительную агитацию в массах. И она, судя по результатам, получилась вполне успешной: съезд принял резолюцию, одобряющую политику Советской власти в центре и на местах.
Крестьянская секция влилась в созданный ещё 1 января Совет, образовав таким образом единый Губернский совет рабочих, солдатских, а теперь ещё и крестьянских депутатов. Представители крестьян (48 человек – по 6 от каждого уезда) вошли и в общий исполком, увеличив его численность до 105 членов. С этого момента во всей Симбирской губернии власть перешла к Совету (ЦГАОР. Ф. 393. Д. 84. Л. 12–13). Однако была она пока шаткой и непрочной. Начавшиеся ещё в феврале прошлого года брожения крестьянских масс продолжались. То тут, то там в сёлах и уездных городах вспыхивали волнения и погромы. Подавить их удавалось с огромным трудом. Так, в Карсуне, в «виду выступления части горожан против Советской власти и угрозы членам Совета, а также контрреволюционного настроения городского самоуправления», где царило «засилье меньшевиков и правых эсеров…» (ГАУО. Ф. Р-200. Оп. 2. Д. 94. Л. 123–125), Карсунский Совет объявил город НА ВОЕННОМ ПОЛОЖЕНИИ с 9 часов утра 9 января» (ГАНИУО. Ф. 57. Оп. 1. Д. 200. Л. 20). Это решение стало результатом напряжённого противостояния, длившегося здесь уже несколько месяцев и вылившегося 3 ноября 1917 года в большой погром. Как и в Симбирске двумя неделями раньше, толпа разгромила винные склады, где хранилось 86 сорокавёдерных бочек пива, 26 тысяч бутылок разных иностранных вин и 36 сорокавёдерных бочек виноградного вина. Вскоре беспорядки захлестнули весь уезд...
Громили, главным образом, винные склады и заводы: из 30 имевшихся удалось спасти лишь 1 – в с. Репьёвка (ГАНИУО. Ф. 57. Оп. 1. Д. 200. Л. 20). «Спирт в количестве 6 500 ведер удалось перевезти в Симбирск, – докладывал во ВЦИК упоминавшийся уже рабочий фабрики товарищества «Скороход» Семён Репинский, присланный в конце января 1918 года на помощь Симбирским большевикам. – Но каких усилий стоило взять у крестьян из-под носу то, что они привыкли считать своею собственностью. Да и вдобавок в Ис. Репьевке стояла отдельная часть парка 158 тяжёлого полевого артиллерийского дивизиона, который специально для разгрома винного склада расквартировался там» (ЦГАОР. Ф. 393. Д. 84. Л. 12–13). Не разбитым остались лишь 4 завода. Спирт же был растащен весь.
Заодно разоряли и грабили помещичьи имения. Например, там же, в Репьёвке была разгромлена экономия Сачкова. Дом стоимостью 1 млн руб. после разграбления обстановки и имущества разнесли буквально в щепы. Паркетный пол кололи ломами на мелкие щепы, мраморные столики били на мелкие осколки, двери – в щепы. Ни одного окна не осталось целым. Даже стены, и те разворачивались ломами. «Надворные постройки, земледельческие орудия, всё растаскивалось без всякой цели. Железные крыши дворов и завода обдирались, не зная зачем, – докладывал Репинский. – 18000 пудов хлеба растащено кем попало и, несмотря на это, большинство из крестьян плачут, что они голодают. Но на моё предложение искоренить самогонку посредством ареста самогонщиков и выемки аппаратов, т. к. по их же словам, каждодневно уходит на самогонку по 80 пудов хлеба, весь сход ответил взрывом негодования, говоря: «Мы этим кормимся – купим пуд за 45 руб., а самогонки выгоним на 200 руб. И после долгих доказательств с моей стороны о вредности самогонки и выгона её, со мой согласились и пообещали не гнать самогонку, но арестовывать за выгонку категорически отказались.
24 марта получено известие о разгроме имения графини Толстой. Я вновь поехал с отрядом из 31 человека и 3 пулеметами в с. Старую Зиновьевку Старозиновьевской волости. Мне удалось собрать расхищенное серебро около 3 пуд. и представить в уездное казначейство, отобрать пианино, как ненужное крестьянам, и наложить за расхищение обстановки дома Толстой на селения Старую Зиновьевку, Поселки, Дурасовку и Девятовку уплату в 25 тысяч руб., что удалось не без труда, хотя и без выстрела.
Кроме вышепоименованного удалось спасти рассадник скота, также и здание, в котором он помещался, мастерские, мельницу, не расхищать которые крестьяне дали подписку, как и подписку, устроить народный дом в доме графини и школу в здании бывшей конторы при имении» (ЦГАОР. Ф. 393. Д. 84. Л. 12–13).
Из имевшихся в Карсунском уезде 60 имений, целыми остались только 3 (ГАНИУО. Ф. 57. Оп. 1. Д. 200. Л. 20). В самом же Карсуне был разогнан уездный крестьянский съезд, к началу которого, видимо, и было приурочено выступление. Предотвратить или пресечь бесчинства малочисленному отряду местной Красной гвардии, не удалось – уж слишком неравными оказались силы. Красногвардейцам противостояла безумствующая стихия помещиков и крупного кулачества, массы пьяных крестьян и 1300 таких же солдат 158-го пехотного запасного полка, стоявшего тогда в городе. В отличие от 107-го Троицкого в Симбирске эта воинская часть не стала опорой новой власти. Скорее наоборот. Служившие здесь 450 офицеров и 700 георгиевских кавалеров приняли сторону местной буржуазии.
Но и Совет не остался в долгу. Набравшись смелости, его сторонники обстреляли и таким образом разогнал митинг, собранный Карсунской городской думой. А через три дня было введено военное положение.
Напряжение в городе и уезде несколько спало лишь после того, как 158 полк расформировали и офицеры разъехались кто куда, не дожидаясь приказа о демобилизации (ГАНИУО. Ф. 57. Оп. 1. Д. 200. Л. 20).
Подобная крайне тревожная, нестабильная и смертельно опасная ситуация сложилась не только в уездном городе, но и волостях. Например, в Языковской, чьи представители обратились в Губернский народный комиссариат с просьбой выдать им оружие. Комиссар ходатайство поддержал. В его обращении в Военный совет при губернском совдепе, в частности, говорилось: «…нахожу действительную необходимость вооружить Языковскую волость ввиду того, что там имеются огромные запасы излишнего хлеба, которые возможно отобрать только при наличии вооружённой силы.
Кроме того, я определённо знаю, что в данной местности есть сильное контрреволюционное ядро богатого крестьянства, которому необходимо противопоставить революционную вооружённую силу. А посему прошу Военный Совет изыскать всевозможные меры и выдать просителям 300 шт. винтовок, 50 патронов к каждой, 1 пулемет с 4 к нему лентами и 25 шт. револьверов» (АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 19. Л. 161–161 об.)
Совет другой волости – Промзинской (Ныне рп Сурское) – рассмотрев 16 февраля вопрос о защите Совета и, «принимая во внимание повелительную пропаганду против Советской власти врагов народа, а также посягательство на Советы отдельных кучек людей правого направления», тоже просил Симбирский Совет «отпустить немедленно для Промзинской волости один пулемёт для исполнительного комитета и красной армии, 75 шт. винтовок с патронами и хотя бы 15 револьверов для каждого члена исполнительного комитета с патронами»1 (ЦГАОР. Ф. 393. Оп. 3. Д. 358. Л. 361).
В начале марта Курмышская Земская Управа запросила у губернии сто винтовок с патронами и сто солдат для проведения в жизнь хлебной монополии (АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 24. Л. 50).
Словом, подобных заявок было множество – потребность в оружии для местных властей росла день ото дня. Но губернские арсеналы не бездонны. Поэтому с просьбой о высылке патронов к револьверам для вооружения членов уже самого исполнительного комитета губисполком обратился в Казань. А пока для изыскания револьверов решили производить обыски и в помещении Дома Свободы иметь запас винтовок и патронов (ГАУО. Ф. Р-200. Оп. 2. Д. 21. Л. 44).
Видимо, подобная ситуация сложилась не только в Симбирске. В последних числах февраля по губсоветам республики разлетелась телеграмма из Петрограда. В ней говорилось: «Вновь возникающим волостным и уездным советам приходится выдерживать упорную борьбу с местными контрреволюционерами. Успешная борьба может вестись только при наличии оружия у советов. Поэтому предписывает всем Губсовдепам немедленно снабдить оружием местные советы. За получением оружия явиться с соответствующими документами в военный комиссариат – Мойка, 67, отдел снаряжения к тов. Механошину» (АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 16. Л. 302).
Буквально на следующий день, 1 марта, помощник губернского народного комиссара по внутренним делам Шеленшкевич также телеграфно запросил уезды «о потребном количестве оружия на предмет вооружения уездных и волостных Советов» (АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 16. Л. 303).
Глава 6. Неравная битва с Бахусом
Однако далеко не все острейшие и насущные вопросы той поры можно было решить вооружённой силой. Например, события в Симбирске и Карсуне (да и не только там) со всей очевидностью показали, что серьёзнейшей проблемой, доставшейся новой революционной власти от не менее революционной предыдущей, была проблема повального пьянства трудящихся, в том числе и пролетариата. За год ему удалось избавиться и от царского гнёта, и от помещиков с капиталистами. Но вот победить Его Величество Бахуса и справиться с пьянством никак не получалось. Между тем, именно это неистребимое явление лежало в основе разного рода погромов и массовых беспорядков, которые потом приходилось гасить с помощью оружия. Концентрация запасов спирта в каком-то одном месте автоматически превращалась в бомбу не очень замедленного действия, в мощный дестабилизирующий фактор, несущий прямую, смертельную угрозу власти. Причем любой.
В этих условиях даже сугубо хозяйственное действие, например, по вывозу со склада хранящегося там товара, нередко принимало характер войсковой операции, порой с использованием пулемётов (АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 6. Л. 1). При условии, что этим товаром был спирт. Так, в середине февраля Управляющий губернским акцизным ведомством запросил Комиссариат внутренних дел о присылке вооружённой силы для охраны денатурата при загрузке и транспортировке его с Игнатовского завода, а затем при наливе в вагоны-цистерны на железнодорожной станции Майна и отправке этих вагонов дальше в Москву (АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 6. Л. 1, 4).
Для опасений, надо сказать, были все основания: «Надвигающийся разгром винного склада вызывает в среде рабочих Фабрики Виноградова (Игнатовка) большую тревогу, – писал профсоюзный Журнал «Ткач» в № 7 за 1918 год – Винный склад давно уже смущает окружные села – Поповку и другие. На днях было предпринято на склад вооружённое наступление крестьян. Более часа длилась перестрелка: 15 красногвардейцев оказывали вооружённое сопротивление. Наступающие на склад крестьяне (главным образом солдаты-фронтовики) были вооружены винтовками и бомбами. Победа осталась за красногвардейцами. Убитых и раненых не было.
На другой день велись мирные переговоры, которые закончились ко всеобщему благополучию – постановили: организованно спирт разделить. Указания на то, что спирт принадлежит всему народу, не оказывали должного воздействия. Рабочие, противодействующие разделу спирта, оказались беспомощными. Следует указать, что парламентёры от крестьян были «под градусом» и ничего слушать не хотели, угрожая арестом» (Ткач. 1918. № 7. С. 12).
Увы, вскоре эта «победа» обернулась поражением: в ожидании повторного нападения на завод «в ещё больших размерах» его охрана разбежалась (АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 6. Л. 9). Входившие в её состав солдаты просто разошлись по домам на законных основаниях – как имевшие право на увольнение с военной службы (АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 6. Л. 11).
Крестьянской толпой были разгромлены также склад в с. Нагаткино и Матюнинский спиртзавод (АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 6. Л. 14). В последнем случае губнарком по внутренним делам категорически приказал Карсунскому совету не только принять срочные меры расследования и привлечь виновных к ответственности, но и «сделать обложение в размере стоимости спирта на всё общество, принимавшее участие в разграблении народного достояния. Подлежащую сумму взыскать самыми решительными мерами вплоть до конфискации имущества грабителей спирта» ((АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 6. Л. 12).
В обязательном постановлении, изданном губернским Советом народных комиссаров 27 февраля 1918 года и обращённом в первую очередь к крестьянскому населению, разгром винных складов приравнивался к контрреволюционному преступлению.
Виновным грозил не только суд Революционного трибунала, но и «наказание в виде полного лишения земли» (АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 29. Л. 82).
Однако хмельные погромы грозили не только уездам. Зимой 1918 года на грани подобных событий вновь оказался Симбирск. Здесь неизвестно чья умная голова догадалась разместить эвакуационный госпиталь в здании… казённого винного склада.
Грядущее соседство повергло в шок управляющего акцизными сборами. Чтобы предотвратить беду, он направил в ГубНКВД письмо с пометкой «спешное». В нём главный хранитель спирта с тревогой писал, что находит «подобное размещение красногвардейцев весьма опасным ввиду того, что в Симбирском складе имеются ещё некоторые запасы спирта, отпускаемого аптекам, лазаретам, врачам и т. п. учреждениям и лицам. И, кроме того, в ближайшие дни предполагается доставить в этот склад некоторое количество спирта из Репьевского завода». В общем, процесс лечения раненых и больных защитников революции обещал быть весёлым и увлекательным до полной непредсказуемости последствий.
Во избежание катастрофы управляющий просил комиссара либо воспретить занятие Симбирского казённого склада красногвардейцами, либо принять экстренные меры к тому, чтобы их соседство с запасами спирта «не грозило опасностью как этим запасам и зданиям казённого склада, так и всему городу» (АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 16. Л. 127–127 об.)
Ни больше, ни меньше. Судя по тому, что Симбирск, в конце концов, уцелел, голос разума был услышан. Попытка дать бой пьянству в пролетарской среде была предпринята в середине января, когда все фабричные комитета губернии получили обязательный к исполнению циркуляр № 5 профсоюза текстильщиков Поволжского района от 15 января 1918 года. Он гласил:
«Уважаемые товарищи!
В самую тяжёлую минуту, когда начинается строительство новой жизни, когда власть перешла к трудовому народу, бессознательные рабочие, часто подстрекаемые приверженцами старого режима, начали повальное пьянство. Помните, что пьянство есть величайшее бедствие, могущее погубить революционное рабочее движение. Всякого рабочего, появившегося в нетрезвом виде, следует рассматривать, как врага революционного народа. Товарищи, жалеть таких людей не приходится. Необходимо расправляться с ними самыми решительными мерами, каковыми правление Союза признаёт:
- Рабочие и служащие за пьянство подлежат на первое время строгому выговору.
- Во второй раз подлежат исключению из Союза, удалению с фабрики, о чём сообщается по всем фабрикам и союзам.
- Предаются военно-революционному суду» ( ГАУО. Ф. Р-87. Оп. 1. Д. 6. Л. 12).
Увы, не помогло.
«Большой бедой было пьянство, – вспоминал Солонко. – Я стал замечать, что многие тянуться в так называемый Народный дом (Здание филармонии на Венце), напоминавший нечто вроде клуба… Оказалось, что там красноармейцев и многих комиссаров поят спиртом, привезенным с разгромленных винных заводов из-под Симбирска» (Прометей : альманах. С. 128). А председатель губисполкома Гимов даже считал пьянство тайным оружием буржуазии, к которому она прибегает, чтобы утопить Советскую власть путем спаивания некоторых работников (ГАУО. Ф. Р-1090. Оп. 1. Д. 1. Л. 155). В губернии создали даже специальную губернскую Комиссию по борьбе с пьянством (ГАУО. Ф. Р-125. Оп. 2. Д. 38. Л. 121–122об.). Возглавил её, случайно или нет, как раз председатель того самого правления Союза текстильщиков Поволжского района Пётр Харитонович Гладышев. Кстати, ещё один «варяг», приехавший в Симбирск из Петрограда весной 1917 года (Симбирская губерния в 1918–1920 гг. : сборник воспоминаний. Ульяновск, 1958. С. 90).
Забегая вперёд, отметим: чтобы как-то упорядочить оборот спирта среди городского населения, на совещании руководства Симбирской городской милиции с участием губернского Комиссара милиции и помощника Акцизного надзирателя, состоявшемся 27 марта, был разработан порядок выдачи разрешений на право приобретения спирта (денатурата). По своей строгости он очень напоминал современные правила выдачи лицензий на оружие.
Первоначально предполагалось, что заниматься этим будет милиция. Но её руководство, ссылаясь на нехватку личного состава и перегруженность работой, сумела перевалить эти обязанности на плечи Акцизного управления.
Порядок установили такой: управление принимает заявку от желающего получить спирт и направляет к заявителю своего проверяющего, чтобы выяснить, действительно ли тот нуждается в употреблении денатурата. И лишь в сомнительных случаях к проверке подключается милиция. При этом в документе не указывается, какие нужды в приобретении и употреблении спирта являются «уважительными», а какие – сомнительными.
В случае благополучного прохождения проверки претенденту выдавалась талонная книжка, по которой он мог получить не более одной четверти (чуть больше 3 литров) спирта в месяц на одну семью.
Акцизное управление также должно было вести строгий учёт как талонных книжек, так и тех чиновников, которые их выдавали и проводили проверку. Списки тех, кому талонные книжки выданы, с указанием имени, отчества, фамилии, подробного адреса и разрешённого объема жидкости, Акцизное управление обязано было еженедельно представлять в Управление милиции. А последняя брала на себя обязанности по охране лавок и наблюдение за порядком при выдаче денатурата.
Право наложения взысканий на нарушителей указанных правил предоставлялось комиссару по борьбе с пьянством.
28 марта Правила утвердил на тот момент исполнявший обязанности Симбирского губернского народного комиссара по внутренним делам Шеленшкевич (АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 6. Л. 37–37об.)
Между тем, пресловутый зелёный змий коварно пробрался в самое сердце новой власти. На заседания Симбирского исполкома 24 февраля 1918 года Комиссар городской милиции т. Саглов доложил об аресте членов уже самого Комитета – Васечкина и Бокова. У первого был найден спирт, и он же при задержании нанёс оскорбление своему коллеге по Комитету. Арестовали также двух красногвардейцев, находившихся в публичном месте в пьяном виде. В ходе обсуждения выяснилось, что спирт распивали даже… в Доме Свободы. Уличённых исключили из числа членов исполкома (ГАУО. Ф. Р-200. Оп. 2. Д. 21. Л. 44).
Очевидно, что проблема пьянства была бичом не только Симбирской губернии. Об этом свидетельствует телеграмма Народного комиссара милиции, направленная всем Советам крестьянских, рабочих и солдатских депутатов. Она гласила: «Хранящийся на складах, заводах спирт составляет общегосударственное достояние.
Участившиеся разгромы и уничтожение спирта, казенного вина причиняет громадные убытки государству, и грозят ввиду невозможности винокурения, остановкой в ближайшее время всех производств, требующих применения спирта, аптек и прекращением продажи денатурата.
Необходимо срочно выработать и осуществить меры к прекращению разгромов, уничтожения, расхищения и продажи спирта и вина». Губернские комиссариаты НКВД и милиции в свою очередь продублировали циркуляр, разослав его всем Советам и присовокупив требование «принять все энергичные меры к охране всех складов и заводов, где находится спирт. В корне пресекать всякую торговлю, как спиртом, так и разными суррогатами. Виновных в разгромах, подстрекательствах к тому, и торговлю спиртными напитками привлекать к самой строгой ответственности по суду Революционного Трибунала» (АУМВДУО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 6. Л. 19, 19 об.)
Но всё это были полумеры. Укротить разгулявшуюся враждебную, погромно-хмельную стихию могла только твёрдая и эффективная власть, которой в губернии пока не было и которую ещё только предстояло создать.
Книгу "1918. Симбирскъ" (В. А. Миронов) читайте по ссылкам:
Часть 1. Тернистый путь к власти советов
От автора. Глава 1. Родина Ленина и колыбель революции и Глава 2. Узок круг этих революционеров
Глава 3. Которые тут временные? Слазь! и Глава 4. ЧК не дремлет
Глава 5. Тяжело в деревне без нагана и Глава 6. Неравная битва с Бахусом
Глава 7. Конструкторы власти и Глава 8. Такой Совет нам не нужен?
Глава 9. Вот они расселись по местам и Глава 10. НКВД губернского масштаба
Глава 11. Юстиция в алой косынке и Глава 12. Фемида против Бахуса
Глава 13. Финансы для диктатуры пролетариата и Глава 14. Под шелест кадетских знамён
Глава 17. Охота на комиссара и Глава 18. ГубЧК. Первые шаги
Глава 19. С пулемётом – за картошкой
Часть 2. «Да здравствует Красная Армия!»
Глава 1. Дело на миллион и Глава 2. «Армия» губернского масштаба
Глава 3. Через день – на ремень и Глава 4. Надо ли бояться человека с ружьём?
Глава 5. Переприём и Глава 6. Красноармейская Пасха
Глава 7. «Ополчение», мобилизация, оружие
Часть 3. Милиция
Глава 1. Первая жертва и Глава 2. В состоянии переходном
Глава 3. Спасение утопающих… и Глава 4. Новые власти и старые грабли
Глава 5. Стратегия и тактика и Глава 6. Если кто-то кое-где у нас порой…
Часть 4. Тучи над городом встали
Глава 2. Смело мы в бой пойдём…
Глава 3. Под Самарой и Глава 4. На запасном пути…
Глава 5. Штабные игры и Глава 6. Золотой куш
Глава 7. Симбирская группа войск и Глава 8. Главком Муравьёв
Часть 5. Загадки июльской ночи
Глава 1. Зигзаги памяти, Глава 2. Взгляд изнутри и Глава 3. …И «снаружи»
Глава 4. Мятеж подкрался незаметно и Глава 5. Тюрьма или цитадель?
Часть 6. Катастрофа
Глава 1. Враг у ворот и Глава 2. Мелекесский фронт
Глава 3. У семи нянек... и Глава 4. Разгром
Глава 5. На Сенгилеевском направлении и Глава 6. «Тяжелый, но необходимый урок»
Часть 7. Под властью КОМУЧа
Глава 3. И в воздух чепчики бросали… и Глава 4. Заводской брак по расчёту
Глава 5. «В жестокой борьбе за демократию»
Глава 7. Вперёд, к прошлому и Глава 8. Земля – крестьянам. Фабрики – рабочим
Глава 10. Добрым словом и револьвером
Часть 8. Ответный удар
Глава 1. «За свою молодую свободу»
Глава 2. Кровь – за кровь и Глава 3. На Симбирск!
Глава 4. В городе и Глава 5. Операция «Мост»
Глава 6. Последний и решительный
Часть 9. Чёрные дни миновали
Глава 1. «Гнёзда пролетариата» и Глава 2. Навстречу Октябрю!
Глава 4. Карающий меч революции… и Глава 5. …И пролетарское правосудие
Глава 6. Война за хлеб (продолжение)
Глава 7. Пролетарская Мельпомена и Глава 8. Больше советов. Хороших и «красных»
Часть 10. Милиция «нового стиля»
Глава 1. Соединённые штаты милиции и Глава 2. Форма и содержание
Глава 4. Симбирская городская милиция
Глава 5. Романтики большой дороги
Глава последняя. Время – вперёд (эпилог). Список источников
Фото - «Мономах», 2009 г., №4(59)
"1918. Симбирскъ" В. А. Миронов.
Книга в популярной и доступной форме повествует о событиях, происходивших в 1918 году в Симбирской губернии – в период, когда здесь стала зарождаться советская власть, формироваться её структуры и кадровый состав.
Именно в 1918 году через Симбирск прокатились два опаснейших мятежа – муравьёвский и чехословацкий, каждый из которых, по мнению ряда историков, мог привести к полному разрушению ещё не окрепшей Советской Республики.
Именно в 1918 году Симбирская губерния, впервые в своей истории была вовлечена в полномасштабные боевые действия с участием армий и фронтов, развернувшиеся на ее территории. А сам город подвергался массированным артиллерийским обстрелам с разрушением зданий и жертвами среди мирного населения.
Используя обширный архивный материал, а также воспоминания участников тех событий, автор рассказывает о том, как в этих непростых условиях, на фоне беспрецедентного разгула преступности, в губернии продолжалось формирование новой правоохранительной системы в целом и, в частности, милиции, которая более или менее успешно боролась с криминалом.
Издание предназначено для широкого круга читателей, интересующихся историей Симбирского края.
«Хорошо, очень хорошо мы начинали жить». Глава 7 (продолжение)
События, 18.6.1937
